Глобальная финансовая революция: конец монополии SWIFT

Глобальная финансовая система переживает тектонический сдвиг. SWIFT, некогда считавшаяся нейтральной платформой для межбанковских транзакций, превратилась в инструмент экономического давления Запада. Это подталкивает страны по всему миру — от противников до осторожных союзников США — к созданию альтернативных систем, угрожающих монополии доллара и самой SWIFT.

Оружие финансовой войны

SWIFT — это не банк, а система обмена сообщениями, связывающая более 11 тысяч финансовых учреждений в 200 странах. Её сила — в универсальности и стандартизации, позволяющих банкам мгновенно проводить трансграничные платежи. Однако репутация SWIFT как нейтрального сервиса рухнула, когда в 2006 году стало известно о передаче данных ЦРУ и Минфину США. С тех пор платформа неоднократно использовалась для санкций: Иран был отключён в 2012 году, Северная Корея — в 2017-м, а Россия — в 2022-м.

Отключение от SWIFT — это экономический паралич. Банки теряют возможность проводить международные платежи, торговля замирает. Но каждое такое решение Запада подрывает доверие к системе, заставляя страны искать альтернативы.

Альтернативные пути

Россия, предвидя угрозу отключения после событий 2014 года, запустила Систему передачи финансовых сообщений (СПФС). Сегодня к ней подключены 177 иностранных банков из 25 стран. Иран интегрировал свою систему ACUMER с российской, а Китай развивает CIPS — платформу, охватывающую уже 4 800 банков.

Самый амбициозный проект — BRICS Pay, поддерживаемый странами, чей совокупный ВВП превзошёл G7. Система, запущенная в пилотном режиме в 2019 году, получила полное одобрение Китая в октябре 2024 года. Она обещает стать первым глобальным конкурентом SWIFT, неподконтрольным Западу.

Неожиданный удар по SWIFT наносят даже союзники США. АСЕАН запустила Инициативу региональной платёжной связи (RPC), исключающую доллар из расчётов между странами Юго-Восточной Азии. Африканский союз внедрил панафриканскую платёжную систему в режиме реального времени (PAPSS), которая также обходит SWIFT. Эти шаги показывают: даже лояльные Вашингтону страны опасаются политизации финансовой инфраструктуры.

Упадок доллара

Параллельно с уходом от SWIFT страны сокращают зависимость от доллара. Китай и Саудовская Аравия обсуждают торговлю в юанях, а системы вроде RPC устраняют необходимость в валюте-посреднике. Падение доллара, начавшееся в первые 100 дней второго срока Дональда Трампа, стало символом этого сдвига. По данным Международного валютного фонда, доля доллара в мировых резервах упала до 58% — самого низкого уровня с 1970-х годов.

SWIFT пока сохраняет лидерство благодаря сетевому эффекту: её используют, потому что используют все. Но каждое отключение сужает эту сеть. Альтернативы, такие как CIPS или СПФС, не имеют истории санкций, что делает их привлекательными для стран, ценящих стабильность. В 2012 году Иран был вынужден прибегать к бартеру; сегодня он торгует с Китаем и Россией через независимые платформы.

Проблемы SWIFT усугубляются. Слежка США подорвала доверие к безопасности системы, а взлом Банка Бангладеш в 2016 году выявил уязвимости. Мгновенные платформы, такие как RPC, превосходят SWIFT по скорости, а их локальный характер снижает издержки.

В итоге

Финансовая гегемония США ослабевает, но не исчезнет мгновенно. SWIFT останется ключевым игроком, особенно для стран, зависимых от западных рынков. Однако рост альтернативных систем даёт государствам выбор, которого не было ещё десятилетие назад. Для России, Китая и стран Глобального Юга это шанс вернуть экономический суверенитет.

Пока мир наблюдает за противостоянием старой и новой финансовых систем, ясно одно: эпоха безоговорочного доминирования Запада в глобальных финансах подходит к концу. Какой будет новая архитектура — покажет время.